Фото: t.me/itsdonetsk
Эхо санкций против РФ
Россия признала самопровозглашенные «республики» на востоке Украины и активно участвует в захвате новых территорий Донецкой и Луганской областей. Но пока радости от расширения «империи» ни в Донецке, ни в Луганске нет. Холодильник по-прежнему одерживает разгромную победу над телевизором. И пока пропагандисты всех мастей вещают из «освобожденной» (читай – разрушенной до основания) Волновахи и стертого с лица земли Левого берега Мариуполя, в Донецк привозят беженцев, а в магазинах зеркально отражается ситуация в РФ – те самые «живительные санкции».
Сахар – 92 рубля за килограмм (27,4 гривны), молоко – 65 рублей за 900-граммовый пакет (19,3 гривны), огурцы по 130 рублей за кило (38,7 грн), мясо – от 350 рублей (104 грн), на сигареты не успевают менять ценники – цены растут каждый день. И это хорошо, если есть где купить – на рынках часть торговых точек закрыта, у тех, что остались – очереди. И учтите, что зарплата тут не ахти – в среднем 10-15 тысяч рублей (4-6 тыс. грн).
— Очереди везде, мы уже привыкли. О коронавирусе забыли все напрочь – найти человека в маске почти невозможно. На пунктах обналичивания – тоска. Старики не могут снять свои украинские пенсии, потому что доблестная «армия» долбит по вышкам мобильной связи, оставшимся на подконтрольной территории Украины. Соответственно, получить смс для получения денег с карты невозможно, — рассказывает житель Донецка Юрий Полунин. – Вообще, украинская мобильная связь уже месяц как «лежит». Еще на той неделе можно было поймать слабый сигнал на Петровке или у здания ж/д вокзала, но говорят, что уже и там глухо. Спасибо, что есть хотя бы интернет – хоть какая-то связь с внешним миром.
Молчание и гибель
На дорогах стало меньше автомобилей, хотя ДТП меньше не стало – например, на днях в микрорайоне Мирный столкнулись пассажирский автобус № 77 и… танк. Машины с черными военными номерами напрочь игнорируют правила дорожного движения, как и авто с российскими номерами.
— Очень много россиян приехало, слышно и по говору, и по номерам, и по поведению. Похоже на членов семей тех, кто участвует в захвате новых территорий. В последнее время у меня часто спрашивают дорогу – то в больницу Калинина, то на Главпочтамт… Военные ходят с флагами РФ на рукавах, автомобили опять же, — продолжает собеседник.
Молча стоят школы и вузы, на улицах услышать детский смех – редкость. Даже сейчас, когда солнце начало пригревать по-настоящему и распелись птицы, играющих на площадках детей найти трудно. Школьники сидят по домам – им вернули какое-никакое дистанционное обучение. Студенты – либо забраны по мобилизации, либо прячутся. Некоторые бойкотируют дистанционку, считая, что таким образом вычислят уклонистов, а по местным свежепринятым законам, уклон от мобилизации – это до 15 лет тюрьмы… Да и учителей стало меньше: кто-то мобилизован, а кто-то уехал в добровольно-принудительную эвакуацию и неизвестно, вернется ли домой вообще когда-нибудь.
Донецк стал городом женщин и стариков, иногда – подростков. Мобилизация выкосила здоровых и трудоспособных, отправив их на убой – кого в Россию, кого-то Крым, кто-то позвонил родителям в последний раз из Николаева, кто-то уже сложил голову под Мариуполем. Становится все больше молодых женщин в черных платках, у них красные потухшие глаза и полное непонимание, как жить дальше без мужа или сына.
Соответственно, без мужских рук загибается коммунальная сфера – меньше общественного транспорта, меньше работников, ремонтирующих изодранные водопроводные сети, меньше шахтеров и врачей. Поняв почти через месяц, что города окончательно умрут уже очень скоро, местные «власти» начали наконец давать бронь тем же врачам, водителям и предпринимателям с хорошим доходом, наполняющим налогами скудненький бюджет «республики». Правда, для этого надо пройти семь кругов ада – традиционно, в «ДНР» на оформление бумажек и документов тратится очень много времени и нервов.
Город держится, хоть и с трудом. Фото: t.me/itsdonetsk
Кто ходит под обстрелами в ресторан?
Впрочем, говорить о полной тишине в Донецке нельзя. Ежедневно город просыпается ранним утром от звуков работающей тяжелой артиллерии, часть жителей истерично предполагают, что это «входящие», тогда как остальные понимают – «отрабатывают» подконтрольные Украине Авдеевку и Марьинку.
— Я не знаю, чем они туда стреляют, но ощущение, что огромными пушками. Может, даже теми же ракетами «Точка У». Стоят установки на терриконах, на территории шахт, хлопчатобумажного комбината – это не секрет, мы же не слепые и не глухие. И бьют страшно, — говорит жительница Кировского района Донецка Алина.
По ее словам, разговоры на тему «Нас 8 лет обстреливали – никто не замечал, так получите же ответ» уже затихают: даже до самых больших любителей «русского мира» начало доходить, что Донецк не повторил судьбу Мариуполя и Харькова, которые за месяц начали превращаться в руины.
— Когда говорят, что ВСУ обстреливают Донецк ежедневно с 2014 года, хочется спросить: кто летом занимал все столики в кафе и ресторанах на бульваре Пушкина? Кто ездил в отпуск в Крым и за границу (по украинской биометрике)? Кто открывал ночные клубы, плескался в озерах и ставках, организовывал шествия из бюджетников по поводу и без? Кто пришел на концерт Лепса – 70 тысяч несчастных людей, живущих под ежедневными обстрелами? Это мы, жители Донецка. Под обстрелами в ресторанах не сидят и на концерты под открытым небом не ходят, — говорит собеседница. – Спросите у жителей Харькова и Мариуполя, не хотят ли они сейчас выпить кофе на летней площадке? Донецк не расстреливали авиацией, не били «Смерчами» и «Солнцепеками». Ни разу в демонстрацию к 9 мая или «дню республики» не прилетело ни одного снаряда.
Зато сейчас, когда фокус мирового внимания сместился на несчастные Киев, Харьков, Мариуполь, Херсон, «власти» в Донецке опечалились. Привыкшие жить в статусе жертвы, которой все должны, в «ДНР» пошли на явные провокации с убийствами людей, выдавая за обстрелы украинской армии. «Точки У», упавшие в одном месте, но убившие людей в другом, обстрел «Донбасс Арены» снарядами, которые физически не могли прилететь с позиций ВСУ – все это преподносится как акция устрашения от украинцев, недовольных победоносным наступлением «ДНР». Впрочем, за восемь лет жизни в псевдореспубликах мало кто не утратил критическое мышление, предпочитая получать разъяснения с экранов телевизоров, а не верить собственным глазам и ушам.
Денег не хватит ни на что
«Освобождение» (захват) новых территорий вызывает у дончан смешанные чувства. Кто-то радуется факту налаживания связей с родственниками, кто-то пытается подсчитать, сколько денег уйдет на то, что создать хотя бы видимость жизни в той же Волновахе. Ясно только одно: денег не хватит ни на что.
— Все обещания запустить поезд в Россию, восстановить дома и дворец молодежи «Юность», отремонтировать здание цирка – мы и раньше относились к этим словам скептически, а теперь ясно, что это полный пшик. Уже коммуникации не помнят капитального ремонта, хорошо, если просто ставят заплатки. Дороги – убитые даже в центре, дыры заделывают тем, что под руку попадет, о новых дорогах можно даже не мечтать. Половина Донецка сидит без воды – по последней версии, вода нужна для «освобожденных» территорий, а до этого говорили, что опять обстрелами повредили насосные станции. Бесхозяйственность полная! Кто и что будет восстанавливать – дай бог, чтобы то что есть не развалилось окончательно, — подытоживает дончанин Юрий Полунин.
Дончане живут одним днем и не знают, что ждет их завтра. Прячут сыновей от мобилизации, грустно смотрят на значок погасшей сети «Водафона» и прикидывают, на сколько растянуть скромную «дээнэровскую» зарплату. Поводов для радости у жителей бывшей шахтерской столицы региона стало еще меньше…