Фото: Платформа памяти «Мемориал». Выставка в Берлине
Платформа памяти «Мемориал» начинала свою деятельность как интернет-проект, собирающий истории людей, чью жизнь унесла развязанная Россией война. Год назад мы общались с сотрудниками «Мемориала». О том, что изменилось в проекте за прошлый год, как о нашей войне и ее жертвах узнают и реагируют в мире, как собирают трагические истории и как удается эмоционально держаться, KP.UA рассказала Анастасия Абрамец, шеф-редактор платформы памяти «Мемориал».
«О жертвах войны узнали люди даже в Новой Зеландии»
— Анастасия, мы с вами общались почти год назад – проект явно стал масштабнее. Что изменилось за это время? Возможно, методы поиска информации или люди стали чаще обращаться к вам?
Анастасия Абрамец, шеф-редактор платформы памяти «Мемориал». Фото: Личный архив
– За год работы проекта, с марта 2022 года, нам удалось больше, чем мы сами надеялись. Наша команда собрала, верифицировала и обнародовала более 3700 историй погибших, подготовила более 200 текстов большого формата для украинских и иностранных СМИ, сняла 18 документальных фильмов, организовала несколько офлайн-событий как в Украине, так и за рубежом. Благодаря нашим партнерам о жертвах войны узнали даже люди в Новой Зеландии.
Пожалуй, наше основное достижение за год – это выход из чисто онлайна в офлайн. Для нас, для родных погибших очень важны встречи вживую, возможность говорить, обмениваться мнениями, поддерживать тех, кто переживает боль потери.
Мы показывали наши документальные фильмы и организовывали несколько выставок в Украине и за границей. В ходе мероприятия непосредственно можем общаться с аудиторией. Благодаря популяризации проекта у нас существенно возросло количество обращений от родных погибших.
Никакой запрос не остается без внимания, мы прорабатываем всю информацию, которую посылают нам люди, ведь каждая потеря невероятно важна и не может быть забыта.
С самого начала работы мы очень тщательно подходили к верификации данных – так и продолжаем работать. Информацию проверяет сначала координатор мониторинговой группы, а затем редактор. Так что в этом смысле ничего не изменилось.
Возросло количество людей, которые к нам обращаются: больше людей узнало про наш проект и поэтому дают больше информации. Люди сами заполняют формы, и мы ищем информацию разными методами, наши журналисты также работают на местах, в основном это деоккупированные территории с большим количеством жертв.
К примеру, наша журналистка ездила в Черниговскую область в Ягодное, где людей держали в подвале. Через несколько месяцев после трагедии она общалась со свидетелями, искала родных погибших – ей удалось собрать истории всех погибших из этого подвала. Так мы работали в нескольких регионах.
Что касается Мариуполя, мы сотрудничаем с нашими коллегами из мариупольских СМИ, которые сейчас, конечно, не там, но у них сохранились какие-то важные контакты, есть доверие со стороны местного населения. Они готовят истории из Мариуполя. То же происходит и в других оккупированных городах, откуда очень трудно получить информацию.
— С момента нашего общения добавились трагические страницы после деоккупации Харьковщины – о замученных в Изюме, после освобождения Херсона – тоже многие пострадали от российских пыток. Как собирали данные о погибших там?
— Кроме штатных журналистов, мы сотрудничаем со специалистами из разных регионов. Эти люди собирают показания прямо на местах.
Наши журналисты были, например, в Буче, Изюме, Барвенковом, Ягодном. Оттуда они готовили репортажи, а также собирали данные о погибших. Сотрудничество с региональными журналистами очень важно для “Мемориала”, поскольку именно эти специалисты имеют контакты и доверие среди местного населения.
В Изюме и других городах Харьковской области работали наши журналисты, ездили туда в командировки. Кроме того, мы работаем с местными группами в соцсетях, рассказываем о возможности поделиться данными о своих родных, ищем свидетелей трагических событий.
— Были уже какие-то истории после подрыва Каховской ГЭС?
– Да, нам удалось собрать истории об 11 погибших в результате подрыва Каховской ГЭС. Работать было сложно, потому что большинство погибших находятся на оккупированных территориях, но нам удавалось узнавать информацию о погибших у родственников, эвакуировавшихся ранее.
Также мы подготовили текст для наших коллег из УП о погибших в результате подрыва. Он написан на английском языке, чтобы донести последствия техногенной катастрофы всему миру.
История 84-летней Марии Щербины из Голой Пристани в Херсонской области. 7 июня 2023 года она утонула у собственного дома после того, как российские оккупанты взорвали дамбу Каховской ГЭС. Рядом с Марией погиб ее муж Алексей.
83-летний пенсионер Алексей Клименко утонул 7 июня 2023 года возле своего дома в Голой Пристани Херсонской области. Вместе с ним погибла его супруга Мария.
– У вас появились новые разделы на сайте. Какие и почему решили выделить в отдельные блоки? Почему раздел «Люди, погибшие во время войны» вы выделили отдельно? Ведь есть раздел о военных, гражданских жертвах, детях…
— Сейчас на сайте есть 5 разделов о погибших: военные, гражданские, дети и два относительно новых: «Люди, погибшие во время войны» и «Они приближали победу». Мы добавили тех, кто приближает нас к победе, поскольку хотели выделить тех, кто не был военным, однако также влияет на ход войны. Это волонтеры, врачи, спасатели, журналисты и т.д. Хотя они не военные, но и не просто гражданские жертвы. Этим людям мы тоже обязаны своей жизнью.
Раздел о людях, погибших во время войны, посвящен тем, кто умер из-за последствий войны (невозможность получить медицинскую помощь, сердечные приступы и т.п.). Эти люди не являются непосредственно жертвами войны, однако мы хотели почтить их память, ведь если бы не нападение россиян, они бы жили.
Гражданские люди, погибшие либо от рук российских палачей, либо от последствий российских обстрелов. Скрин: платформа памяти «Мемориал»
Выставка, посвященная погибшим детям, к Международному дню детей
В Южной Корее. Фото: платформа памяти «Мемориал»
«Здесь дети из разных деревень и городков. В Украине их около полутысячи. Некоторые даже не успел родиться. Россия не дала им шанса на жизнь. Они больше не смогут рассказать о себе сами, не скажут, о чем мечтали. Поэтому в этих текстах они будто говорят от себя», — рассказывает Анна Черненко, автор платформы памяти «Мемориал» из Харькова.
22 детских портрета — и от каждого, как прямая речь, история его или ее жизни.
Выставка в Харькове. Фото: платформа памяти «Мемориал»
8-летняя Маргарита Гапоненко из Харьковской области погибла 21 июня 2022 года от артобстрела. Девочка умерла на месте, возле своего дома в селе Безруки. Любила петь.
8-летний Кирилл Пьяхин вместе с мамой переехал в конце апреля 2022 года из Херсона в Винницу. 14 июля 2022 года мальчик погиб во время ракетного обстрела. На момент взрыва он был в машине, где вместе со своим дядей ждал бабушку, зашедшую в отделение банка.
9-летний Денис Котелевич погиб в Зеленодольске Днепропетровской области. Третьего сентября 2022 года он вместе с братом-близнецом играл в местном сквере, когда российские военные начали обстреливать город из «Ураганов». Обломок кассетного боеприпаса попал в Дениса, мальчика не смогли спасти.
Выставка в Днепре. Фото: платформа памяти «Мемориал»
Артему Корнийчуку был один год и семь месяцев. Мальчик погиб 16 декабря 2022 года в Кривом Роге вместе с мамой Людмилой. Уже в больнице скончался и его отец Александр.
9-летний Илья Чех из Чернигова попал под вражеский обстрел – рядом с домом, где жила его семья, упал российский снаряд. Мальчик скончался в больнице от полученных травм.
15-летняя Анна Фигурна из Днепра погибла от российской ракеты. 14 января 2023 года вражеская армия попала в жилую многоэтажку. Анна училась в 131-й гимназии в Днепре. Мечтала стать психологом.
Выставка в Тернополе. Фото: платформа памяти «Мемориал»
Нерожденный ребенок семьи Замченко из Киева. Его родители — Виктория и Богдан — погибли от атаки дронов.
«Женщины погибших воинов часто не знали, что их мужья воюют»
— Еще одна очень щемящая глава – фотопроект «Наедине» — о женщинах, которые потеряли любимых на войне и остались наедине со своим горем…
— Проект «Наедине» включал в себя целый ряд мероприятий. Фотограф Екатерина Москалюк провела день с женщинами, которые потеряли любимых мужей, и создала серию фото их жизни после потери, а также записала рассказы женщин. Мы подбирали героинь всех возрастов, профессий из разных уголков страны, чтобы показать — каждый из нас рискует сегодня потерять любимых… Эти пять женщин олицетворяют тысячи тех, кто сегодня переживает горе потери, учится жить без партнера.
Позже в каждом из пяти областных центров, откуда родом героини, мы организовали выставки с презентациями. Опубликовали истории в региональных СМИ и создали проект на сайте «Мемориала».
Серию «Наедине» в перспективе планируем продолжить, поскольку для нас важно говорить не только о самых погибших, но и о родных, живущих с болью потери.
– Какие истории особенно запомнились вам?
– Особенно запомнилась история героини, которая не знала, что ее муж воюет. Она была уверена, что он где-нибудь в Киеве. Только после информации о его смерти она узнала, что он был на фронте. И это не одна такая история, когда жены не знали, что их мужья воюют. Некоторые мужчины скрывают это, говорят, что сейчас где-то на выезде, в командировке. Так наши военные, защищающие нас, пытаются нас оберегать. Даже в Мариуполе в самое сложное время некоторые ребята, находившиеся на «Азовстале», звонили и писали родным, что у них все хорошо. Так мы и назвали наш фильм, посвященный матерям защитников Мариуполя, — «Все хорошо, мам».
Проект «Наедине»: история Индиры и ее мужа Вячеслава, погибшего, защищая Донбасс. Был командиром взвода в 38-м отдельном штурмовом батальоне ВСУ.
«У нас всегда было много планов. Мы каждый вечер перед сном говорили о мечтах. Представляли, что у нас будет дом на берегу моря и сад с розами. Самое болезненное время для меня – это утро, потому что я очень любила начинать день с мужем».
Проект «Наедине». Муж Ангелины Александр Попсуй был командиром патрульного взвода 15-го отдельного полка Национальной гвардии Украины. Погиб 6 октября 2022 во время выполнения боевых действий в Донецкой области.
«Я не знала, что Саша ушел на войну. Узнала тогда, когда он погиб. Саша служил в Национальной гвардии, был в Днепре. Когда началась полномасштабная война, сказал, что его перевели в Киев. Их даже отпускали домой. Часто пропадала связь, но я и подумать не могла, что он воюет. Его побратимы говорили, что он меня очень любил и оберегал, не хотел, чтобы я волновалась».
Отдельный раздел посвящен погибшим бойцам. Скрин. платформа памяти «Мемориал»
– За год работы над проектом «Мемориал» через вас прошли истории сотен, если не тысяч украинцев, погибших из-за российского вторжения. Это очень сложно. Как вам удается балансировать между тем, чтобы не потерять сочувствие к людям, ненависть к врагу и одновременно удерживать свое эмоциональное состояние?
– Мы периодически консультируемся с психотерапевтами, работающими с людьми, пережившими травматические события во время войны. Готовили для нашей команды рекомендации, как общаться с родными погибших, как правильно задавать вопросы, как поддержать, дать людям выговориться, не травмировать их дополнительно. Также как сохранять собственное ментальное здоровье.
Наша команда понимает: то, что она делает, нужно людям. Родные погибших говорят, что им это нужно и важно. У нас есть множество обращений от них. Они пишут: «нам это нужно, нам это помогает». Эта мотивация позволяет нам работать дальше и сохранять собственное психическое здоровье.
⁃ Как вы распространяете о наших погибших истории на международном уровне? Ведь мир со временем начинает уставать и забывать о нашей войне.
⁃ Для команды платформы памяти “Мемориал” очень важно рассказывать правду всему миру. Мы видим, что для иностранцев важно видеть не цифры статистики, а слышать реальные истории о таких людях, как и они, чью жизнь отобрали. Это находит отклик в их сердцах.
Я бы не сказала, что иностранцы стали безразличны. Конечно, жить исключительно войной и болью не можем даже мы здесь, в Украине. Однако когда мы проводим совместно с партнерами акции за рубежом, показываем фильмы – люди приходят, реагируют, сочувствуют.
Для того чтобы контактировать с миром, мы ведем англоязычный «Твиттер» https://twitter.com/memorialua и совместно с партнерами организовываем показы фильмов, выставки, готовим материалы для акций. И будем только расширять деятельность в этом направлении.
Мы сотрудничаем с представителями украинской диаспоры. Это люди, которые уехали уже давно или сделали это после полномасштабного вторжения и являются активными послами Украины. Совместно с ними мы организовываем показы фильмов, наши выставки – приходят иностранцы, интересуются. Не могу сказать, что они забывают нашу войну.
Не могу сказать, что им безразлично. Люди приходят на фотовыставки, посвященные погибшим детям, и родители приходят с детьми. Мы понимаем, что миру не безразлично.
Когда люди видят цифру погибших – 500 детей – не пронизывает. А когда люди видят историю реальных мальчиков и девочек, их мечты, чем они занимались, им легче понять, что происходит, и именно таким образом мы стараемся работать с аудиторией. Не цифры в статистике, а реальные истории помогают понимать, что погибают такие же люди, как и они.
– Значит, люди приходят, реагируют, сочувствуют?
– Да. Нужно искать подход, как представить материал. Люди как приходили, так и приходят. К нам часто приходят родные погибших. И мы знаем из психотерапии, что первый этап выздоровления человека – это выговориться. «Мемориал» — это возможность публично говорить, помогать людям выздоравливать. Он не только о погибших, но и о тысячах живых людей, живущих со своей утратой. В нашем обществе сейчас миллионы таких людей. Людей нужно услышать и поддержать. Только в этом случае мы сможем выздороветь как общество и в дальнейшем развиваться.
– Наверное, вы часто сталкиваетесь с тем, что люди плачут…
— Когда мои коллеги общаются с родными погибших, да. Из психологии мы знаем, что есть две реакции – одни люди закрываются и не хотят говорить, другие хотят много говорить и плакать. И та и другая форма реакции нормальная, и мы стараемся относиться к этому с пониманием. Даем людям выговориться столько, сколько им нужно. Таким образом, они проходят этап принятия. Это помогает им принять случившееся и начать выздоравливать. Поэтому это вполне обычная реакция. Мы о ней знаем, и наши коллеги слушают родных погибших, сколько нужно.
— Что бы вы могли посоветовать людям, которые теряют спокойное состояние?
— Не забывать заботиться о себе. Когда началось полномасштабное вторжение, мы все несколько месяцев работали почти без выходных и нормального сна. Но у нас не марафон, у нас еще много работы, пока война, и после нее тоже будет много работы. Надо не забывать заботиться о себе – спать, есть, брать отпуск – это нормально. Я очень стимулирую коллег брать отпуск, потому что есть такие, которые не хотят отдыхать, полагают, что это не ко времени. Мы говорим, что отдыхать – это нормально, заботиться о себе – нормально.
Нам нужно беречь себя, чтобы работать дальше: у нас очень много работы.
Эти фонарики запустили в Чехии в память о погибших украинских детях. Фото: платформа памяти «Мемориал»
Важно
Страница проекта «Мемориал» Как рассказать историю погибших родных или друзей, чтобы память о них сохранилась на сайте проекта. Заполнить онлайн-форму:
Для погибших военных
Для гражданских жертв
Источник