Фото: facebook.com/ Валентина Константіновська
В начале этого года 80-летняя Валентина Константиновская из Мариуполя неожиданно стала звездой. Фото пенсионерки, обучающейся стрельбе на курсах теробороны, разлетелось по миру и попало на обложки топовых СМИ — «Нью-Йорк Таймс», «Би-Би-Си», других изданий. «КП в Украине» также тогда пообщалась с героической мариупольчанкой. А через 10 дней после нашего общения началась война. С тех пор ее телефон находился вне зоны доступа.
К счастью, нам удалось найти нашу героиню – с ней все в порядке. Мы расспросили Валентину, где она находится теперь и чем занимается, а также узнали, что выманивать бабушку из Мариуполя внукам пришлось хитростью.
«В поезде узнала, что он последний, а город окружен»
— Валентина, как вам удалось выбраться из окруженного города?
— Со мной все хорошо благодаря моим детям. Я решила никуда не уезжать из Мариуполя, хотя уже и начались обстрелы. Но тут позвонила внучка. Сказала, что потеряла сознание, она ж ребенок, а ей нужно в садик. В это время я плела сетку. После ее слов все бросила, выскочила, прихватив чистые штаны, чтобы не ехать в поезде в робе. Влетела пулей в вагон, вещей не брала. В чем стояла – в том и поехала. Так больше домой не вернулась.
А потом оказалось, что это был последний поезд на Львов. Проводница говорила, что они берут всех: этот поезд последний, больше не будет.
Сейчас я под Киевом, плету сетки, как и в Мариуполе. Общаемся с военными, когда они приезжают их забирать. Мне повезло, что и здесь есть такая громада. Если люди просят помощи – помогаем. Каждый выполняет свою работу: и свечки делаем, и носки вяжем, и кикиморы. Очень рада, что у меня уже есть знакомая мне работа, каждый день туда бегаю. Несмотря на возраст, я при деле — хоть маленькую капельку, но в победу вложу.
— Из Мариуполя вы выезжали сами?
— Да. Дочка уже жила под Киевом: они выехали раньше, строили дом. Чтобы я к ним приехала, обманули меня, надули. Так бы хоть вещи взяла. А они говорят: «Мы тебя предупреждали, собери тревожный чемоданчик».
— А почему родным пришлось пойти на хитрость, чтобы выманить вас?
— Я им говорила: «Буду оставаться в Мариуполе до последнего»! Мы с девчатами договорились сетки плести, до конца помогать. Тогда мы не знали, что уже в окружении. Никто и не думал, что до такого дойдет. Я выскочила, а девочки остались. Уже в поезде узнала, что Мариуполь окружен.
К счастью, потом они тоже смогли уехать. Сейчас кто-то в Киеве, кто-то во Франции, кто-то в Германии. Их квартиры разбомбили. Наша старшая — в Ирландии – ее сын остался в плену. Они выходили из Мариуполя пешком: уже не могли прятаться от бомбежек в подвалах. Подсели к кому-то в автомобиль, а потом через Латвию добрались до Ирландии.
Ничего, живем. Не только верим в победу, но и делаем все для нее. Все девчата по-боевому настроены.
— Когда вы узнали о хитрой задумке детей, которые выманили вас из Мариуполя?
— Не сразу. Я и не знала, что дети задумали. Это мне потом внук сказал: «Бабушка, ты знаешь, каким образом ты здесь оказалась? Мы тебя обманули!». Я говорю: «Как??». А он: «Да, это мама сказала внучке: делай, что хочешь, но нужно вытащить эту патриотку! А то ее вверх ногами подвяжут с ее автоматом. Ее весь город знает, первую выдадут. Будет висеть на каком-нибудь столбе. Придумай, что хочешь!»
Вот внучка и придумала. Сказала, что потеряла сознание, у нее упал сахар. А я думала, чего это у нее сахар упал? У дедушки был сахарный диабет, а у нее вроде бы нет. Но тогда я не рассуждала. Бежала, выпучив глаза. Таким образом выскочила из Мариуполя в последний момент.
— И как вам на новом месте?
— Все хорошо! Я нормально обустроилась в доме дочки. Когда свет есть, то тепло, котел работает. Только за что ни возьмусь, все вспоминаю: дома остались такие платья, кроссовки, а ножи какие хорошие! Дочка говорит: «Мама, прекращай! «Три портсигара отечественных, куртка замшевая…» — как в фильме «Иван Васильевич меняет профессию». Говорит: все, ничего нет – и забудь. Мы живы, здоровы, работаем и помогаем – прекращай!
— Село, где вы сейчас живете под Киевом, не было оккупировано в начале войны?
— Нет, наше село под оккупацией не было: Буча, Ирпень в другой стороне. Но сюда прилетало, к соседям. Наверное, когда что-то сбивали. Недавно «шахид» упал в Чабанах.
Валентина Константиновская и на новом месте стремится делать все, чтобы приблизить победу. Фото: facebook.com/ Валентина Константіновська
«Я знала, что будет война, но не знала, что такой жестокой»
— Вы верили, что война начнется?
— Я не только ожидала войну, я же пошла в тероборону. У меня до сих пор остались записи, как помогать раненым. Все смеются, говорят: ты чего пошла с этим автоматом? Ты что, будешь бежать с гранатой за танком? А я объясняла: мало ли, может я помогу какому-то военному или гражданскому. Если будет лежать воин, а возле него оружие, я возьму автомат и буду отстреливаться. Мне было важно знать, что с ним делать. Это же была моя мечта — овладеть оружием.
В 2014 году меня на стрельбище не взяли. Сказали: «Ты старая, пусть молодежь идет». А в 2022 брали всех. Научилась разбирать и собирать автомат. Все обучение прошла — от начала и до конца: стояла, записывала на телефон. Я знала, что будет война, только не знала, что она будет такой жестокой.
Прислали мне запись эфира у Скабеевой, где меня показывали. Там говорили: «выжившая из ума старуха, маразматичка какая-то говорит, что будет война. Какая война? У них у всех мозги набекрень».
А война началась через неделю.
— А страшно вам не было?
— Страшно мне не было. Я говорила, что не боюсь, не трясусь. Мне все равно умирать, так лучше уж умру на поле боя, но буду помогать своим. А оно, видите, как вышло. Такие здоровые парни были заточены в «Азовстали»! Никто ничего сделать не мог. Думали, будем сетки плести, есть готовить, раненым помогать. Насмотрелись фильмов! Хотели с гранатой под танки подползать. Старики, как дети, которым по 10 лет (смеется).
— Хотели использовать полученные на обучении в ТРО знания на практике?
— Ну, конечно!! Мне говорили: да тебя как схватят за шкирку! Я отвечала: тогда хоть за палец укушу! Уйду на тот свет и буду продолжать. Все равно меня убьют, поэтому буду отбиваться, кусаться, царапаться. Но, видите, как оно вышло.
«Повесила флаг, чтоб привыкать не плакать, когда его вижу»
— И как вас приняли на новом месте? Рады были новому человеку, который и сетки плести умеет, и помогать готов?
— Да! Приняли меня хорошо: люди рады, когда к ним приходят. Чем больше нас будет, тем лучше. Меня вдохновляет наша работа.
— А когда нет света вы все равно работаете?
— Конечно! Ребята запаслись фонариками, которые заряжаются от солнца, используем их. Если холодно, надеваем рукавички с отрезанными пальцами. Во время работы даже жарко становится: руками намашешься за весь день.
Скучать некогда. С утра встала, сделала зарядку, оделась, покушала – и пошла. Вернулась, поела – уже и темно. Приходим, света нет. Благо, печка с газом есть, могу что-то подогреть.
— Ваши родные вас поддерживают?
— Конечно! Они не только поддерживают, они гордятся! Внучка говорит: «Ой, бабуля, у тебя медали!» Мне ж вручил Епифаний медаль, передал 20 числа.
— Поделитесь секретом, как вы сохраняете такой бодрый настрой?
— Это, наверное, порода. У меня и брат такой же. Хотя я плаксивая стала. Слышу гимн – плачу, вижу флаг – плачу. Нашла здесь флаг, и повесила его, чтоб привыкать.
На благотворительной ярмарке купила 2 рушника: мои ж, наверное, сгорели. Повесила их на подставку. Дома остались и фартуки, и вышиванки, и рушники – все! Поэтому свитер надеваю дочкин, ботинки внука — и ничего (смеется). Зато настроение нормальное: мы идем к победе!
Правда, я стала плаксивой еще и от доброты людской. Люди все время приходят и что-то приносят. Бабушка принесла 2 трехлитровые банки смальца для военных. А совсем старенькая бабуська купила продуктов на ярмарке для ребят. Столько сгущенки наварила! Все это очень трогательно. Радуется душа.
Говорю: с такими людьми нас победить невозможно. Сегодня 80% населения – волонтеры. Все чем-то делятся, помогают, каждый свою лепту вносит.
И военные нам благодарны! И в Мариуполе благодарили. Там были такие заказы, что уехать из города никак не могла. Конечно, все наши мариупольские заготовки пропали.
— Главное, что жизнь сохранили.
— Да, не знаю даже, что со мной было бы. Соседи б, наверное, выдали. Раньше, когда видели меня, говорили: «О, падла укропская идет».
Взяли б меня или нет, не знаю, но то, что там не было воды… У меня ж одна почка. А там люди снег топили, из батарей воду сливали… Были у меня и закатки, и крупы, но мне главное пить по 2 литра воды. Я бы и сама там долго не продержалась. Так что, гол как сокол, но зато живая и в боевом настроении. Вместе идем к победе!